Самозванцы в мировой истории, Всемирная история денег в 9 монетах
Болотников не рискнул вступать в открытый бой и заперся за стенами Тулы. Что значат мидии, скорлупа и пальмы в творчестве бельгийского художника и поэта. Слайд 7 Описание слайда: Жанна дез Армуаз. Истории спасения.
В это время в Путивле князь Шаховский, ярый сторонник убитого Лжедмитрия I и активный участник самозванческой интриги, объявил жителям, что царь Дмитрий жив и находится в Польше.
На эту роль ему нужен был любой самозванец. Убийство царя в народе было однозначно воспринято как «боярская измена», а раз царя свергли бояре, значит царь пострадал за народ.
Эта легенда объединила самые различные социальные слои, и началось массовое восстание, которое поспешили возглавить те же силы, что привели к власти Лжедмитрия I.
В воздухе запахло добычей, и ватага «царевича Петра» устремилась в Путивль. Войдя в город, разбойники узнали, что царь Дмитрий еще не прибыл, а всем заправляет его «воевода», некто Иван Болотников. Ранняя советская историография в своё время объявила этого более чем странного авантюриста «предводителем крестьянской войны» и «защитником угнетённых».
На самом деле Болотников был таким же орудием антинациональных сил, как Лжедмитрий I и «тушинский вор». В юности Болотников попал в плен к татарам, которые продали его туркам на галеры, был освобожден из плена венецианцами, какое- то время жил в Венеции, а затем неожиданно решил вернуться в отечество через Польшу.
Молчанов предложил ему послужить против изменников-бояр, дал Болотникову денег, письмо и отправил к своему воеводе князю Шаховскому. Появление «царевича Петра» оказало большую услугу кампании Шаховского и Болотникова. Долгожданный «царь» не являлся, и народ уже недоумевал.
А тут является какое-никакое, а «лицо царской крови»…. Весной года князь Шаховский отправил «царевича Петра» с тысячным войском казаков под Тулу. На пути к Туле «царевич» взял и разграбил несколько городов, причём с крайним зверством казнил попадавших в его руки московских служилых людей и воевод.
Царь Василий Шуйский ждал их в Серпухове.
Передовой отряд князя Телятевского, высланный Болотниковым к Оке, был разбит москвичами и отброшен. Этот успех окрылил войско Шуйского, и царь выступил из Серпухова навстречу «ворам», передовой отряд московского войска вёл князь Михаил Скопин-Шуйский. Болотников не рискнул вступать в открытый бой и заперся за стенами Тулы. Осада города продолжалась три месяца, после чего Болотников со товарищи сдались.
Болотникову выкололи глаза и утопили. А «царевича Петра», закованного в цепи, доставили в Москву, где подробно в деталях, допросили, после чего «царевич Пётр», он же Илейка Коровин Муромец, был повешен у Серпуховской заставы, близ Данилова монастыря.
Кто на самом деле скрывался под именем Лжедмитрия II точно неизвестно. Большинство исследователей сходится во мнении, что этот человек был поповичем сыном священника , вероятнее всего из Белоруссии, хотя возможно, что и из Стародуба.
Впрочем, его личность для истории совершенно не важна. Лжедмитрий II был нужен польской шляхте только как символ, который на определённом этапе обеспечил интервентам поддержку населения в захватываемой ими стране. Впервые Лжедмитрий II объявился в Стародубе. Сначала он выдавал себя за дядю царя Дмитрия Ивановича — боярина Андрея Нагого. Но когда в Стародуб потянулись остатки разбитого войска Болотникова, казаки и прочие желающие видеть самого царя, самозванцу ничего не оставалось, как назваться Дмитрием.
Его «признал» и казачий атаман Заруцкий, прекрасно понимавший, какая игра затевается в маленьком пограничном городке. Сам Лжедмитрий II, будучи человеком невеликого ума и простого звания, поначалу не понял, во что он ввязался. Он несколько раз пытался бежать от своих польских покровителей, но интервенты возвращали символического «царя», водворяли на место, и продолжали своё продвижение вглубь страны. По дороге к конным польским хоругвям Валавского, Рожинского, Тышкевича, Хмелевского, Хруслинского, князя Адама Вишневецкого присоединялись отряды казаков, русские и украинские разбойники и авантюристы всех мастей.
Им нужен был только призрак царя, для того, чтобы под видом «спасения России» грабить её территории. Весной года войска самозванца разбили под Болховым царскую рать. Эта победа значительно подняла авторитет Лжедмитрия II. Его армия, увеличившаяся за счет влившихся в неё сдавшихся московских служилых людей, двинулась на Москву. Сопротивления нигде не было. Люди выходили с хлебом — солью встречать законного царя.
Лжедмитрий II обосновался с войском в селе Тушино, за что и вошёл в историю под прозванием «тушинский вор». Не спешили признавать Лжедмитрия II и Москве. Но в Москве не любили и Василия Шуйского. Поэтому многие бояре и люди знатных фамилий увидели, что в этой ситуации можно поживиться. Они стали «бегать» из Москвы в Тушино, где самозванный царь охотно жаловал их вотчинами и казной. Есть сведения, что жена Лжедмитрия I решила участвовать в этом «театре» не совсем добровольно.
Польским воеводам и родственникам пришлось долго её убеждать, а заинтересованные лица из московского боярства посулили Мнишекам крупную сумму денег, чтобы Марина публично признала в Лжедмитрии II своего мужа. К тому времени в Тушинском лагере скопилось огромное войско: около 20 тысяч поляков, около 30 тысяч запорожских казаков, 15 тысяч донских казаков и, по разным оценкам, от 20 до 60 тысяч московских дворян, детей боярских и стрельцов.
Другой власти, способной противопоставить себя творящемуся произволу и навести порядок, в России не было. Вскоре русские люди возненавидели и Лжедмитрия II, и пришедших с ним интервентов. После осады Троице — Сергиева монастыря войсками польских воевод Сапеги и Лисовского от Лжедмитрия II один за другим стали отпадать русские города. Ближайшее окружение самозванца начало переговоры с польским королём Сигизмундом, прощупывая почву для перехода к королю.
От Лжедмитрия отреклись служившие ради подачек русские бояре, отреклись поляки, которым он еще недавно был нужен в качестве ширмы. Теперь ни в какой «ширме» интервенты более не нуждались — к Москве двигался во главе своего войска сам Сигизмунд III. За ним потянулись казаки, бывшие в войсках Болотникова и «царевича Петра», беглые холопы, прочие представители социальных низов, которые во что бы то ни стало хотели посадить Лжедмитрия II на престол.
Тем временем король Сигизмунд в битве под Клушином разгромил московскую рать Василия Шуйского. Армия «вора» вышла из Калуги, подошла к Москве и остановилась в селе Коломенском. Москва ничего не могла противопоставить ни интервентам, ни Лжедмитрию: все боеспособные войска полегли под Клушином. Во имя восстановления порядка в государстве решено было пойти на компромисс: Москва низложит Шуйского, а в Калуге низложат Лжедмитрия II, а затем все вместе выберут нового царя.
Василий Шуйский был низложен, но сторонники Лжедмитрия II отказались низложить своего «царя». Московским боярам осталось только пойти на поклон к польскому королю.
Так, раздираемая внутренними противоречиями, фактически никем неуправляемая страна, оказалась под властью интервентов.
Лжедмитрий II полякам был более не нужен. Они намеревались его убить, но «царю» удалось сбежать с отрядом донских казаков. Настал момент, когда лжецарь Дмитрий Иванович, возможно, смог бы стать символом сплочения нации в борьбе против польских оккупантов. К сожалению, «тушинский вор» всегда являлся лишь марионеткой в чужих руках. Его могли поднять на щит, как символ бандиты и захватчики, но реально встать во главе патриотов и бороться за освобождение Отечества Лжедмитрию II оказалось не по силам.
Считается, что татары отомстили Лжедмитрию за смерть их родственника — касимовского хана Урмамета. Судьба Марины Мнишек точно неизвестна. Поляки считали, что её убили, по русской версии — она сама умерла в тюрьме. В году был казнён Иван, сын Лжедмитрия II и Марины Мнишек, родившийся через несколько дней после смерти отца и попавший на страницы истории под прозвищем Ворёнок.
Трёхлетний малыш был казнён как опасный государственный преступник: его повесили. Казнью ребёнка началось летнее правление Романовых, казнью невинных детей в Ипатьевском подвале оно и закончилось. Символично, не так ли?.. Весной года в Ивангороде появился еще один человек, называвший себя царём Дмитрием.
Его источники обычно именуют «вором Сидоркой», хотя по другим сведениям, это был московский дьякон Матвей из какой-то церкви за Яузой. Из Москвы этот «вор» сначала перебрался в Новгород, где на рынке попытался выдать себя за царевича, но был опознан и с позором изгнан. Из Новгорода он убежал в Ивангород и там 23 марта объявил, что он — спасённый Дмитрий. Король послал к Лжедмитрию III своего посла, который узнал в нём самозванца. После этого шведы прекратили с ним всякие контакты.
Между тем «вор», собрав вокруг себя войско из всевозможных «партизан», 8 июля подошёл к стенам Пскова. В стан Лжедмитрия III стали перебегать некоторые псковские жители. В это время до самозванца дошли слухи, что к Пскову приближаются шведские войска. Испугавшись «вор» ушел со своей ратью в Гдов, где шведы его и настигли.
Шведский генерал Горн от имени своего короля предложил Лжедмитрию III отказаться от своих притязаний на русский престол в пользу шведского принца. За это шведский король обещал дать «царю» во владение удел. Лжедмитрий III, играя в «законного царя», с негодованием отверг это предложение.
Под его предводительством казаки сделали удачную вылазку и прорвались через шведское окружение. В бою «вор» был ранен. Его отвезли в Ивангород, где он узнал о том, что московские казаки признали его своим царем. Вдобавок казаки прислали ему на подмогу Ивана Лизуна — Плещеева и атамана Казарина Бегичева с казачьим отрядом. Но его царствование в Пскове длилось недолго и оставило у жителей города самые тяжелые воспоминания.
Добравшись до власти, «вор» начал распутную жизнь, совершал насилия над горожанами и обложил население тяжелыми поборами. Отстали от «вора» и стоявшие под Москвой казаки. Псковичи уже готовы были восстать и низвергнуть очередного «Дмитрия», но «вор», смекнув, что дело худо, в ночь на 18 мая года сбежал из города. Его поймали и повезли в Москву. По дороге на обоз с «вором» неожиданно напал польский отряд Лисовского, в результате чего Лжедмитрий III был убит.
Только этим самозванцам-неудачникам не суждено было играть важные исторические роли. Их распределили между собой те «полусамозванцы», которым, действительно, улыбнулась удача.
Пирожник Меншиков посадил на трон овдовевшую прачку; бездетная Елизавета Петровна достала, словно из рукава, придурковатого голштинского племянничка Петра III; немецкая принцесса Августа-Фредерика в одну ночь, при помощи гвардейцев оказалась «плоть от плоти» Романова и утвердилась на русском престоле почти на 40 лет…. При такой политической чехарде и одномоментных «превращениях» было бы странно, если б не нашлось и других любителей «половить рыбку в мутной воде».
Особенно уязвима в плане прав на российский престол была Екатерина II, захватившая власть путём государственного переворота. Она не имела никаких кровных связей с царствующей династией. По понятным причинам, никто не верил и в естественную смерть её супруга Петра III, законного наследника Елизаветы Петровны.
При появлении претендента, в чьих жилах текла бы настоящая кровь Романовых, Екатерина II рисковала в одночасье лишиться всего. Такая ситуация сама по себе провоцировала появление разного рода самозванцев, объявлявших себя подлинными потомками русских царей. Таковой была и женщина, вошедшая в историю под именем княжны Таракановой -типичная иностранная авантюристка, марионетка в руках настоящих противников укрепления российской государственности, по сути - «колосс на глиняных ногах».
Тем не менее, загадочность личности, до сих пор не прояснённая тайна имени и происхождения этой особы, продолжают вызывать жаркие споры, волновать умы любителей исторических сенсаций, вдохновлять на создание новых художественных произведений и новых легенд о княжне Таракановой.
Нагромождению слухов и версий положил конец член московского Общества истории и древностей Российских граф В. Он обратился к императору Александру II с предложением рассекретить материалы следствия по делу княжны Таракановой, сделав их доступными для исследователей и широко общественности. Эти материалы были опубликованы В. Паниным в «Чтениях в Обществе истории и древностей Российских» г. Разумовского, - обычная самозванка. В начале х годов в Европе объявилась молодая женщина весьма привлекательной наружности и неясного происхождения.
Не исключено, что она была родом из Германии. Позднее некоторые уверяли, что она была дочерью трактирщика из Праги, а другие говорили, что она дочь нюрнбернгского булочника. Сама себя она называла всякий раз по-разному: Франк, Шель, Тремуйль и т. Загадочной женщине было около 20 лет, но многие указывают, что она была, по крайней мере, на семь лет старше.
Настоящий её возраст и дата рождения также остались невыясненными. Первые реальные следы незнакомки обнаруживаются в Берлине, откуда она через Гент и Лондон в году прибыла в Париж.
Здесь она именовала себя Али Эмете, княжна Владимирская с Кавказа в некоторых письмах она именует себя еще «владетельницей Азова, единственной наследницей весьма древнего рода Волдомиров» , и утверждала, что чрезвычайно богата, так как владеет «персидскими сокровищами».
В Париже «княжна Владимирская» жила на широкую ногу, завела знакомство с влиятельными людьми, среди которых оказалось множество польских эмигрантов, искавших в лице Франции союзника в деле восстановления независимости поглощённой соседними державами Речи Посполитой.
Любовником авантюристки стал польский шляхтич Михаил Доманский, связанный с крупной организацией польских реваншистов — Генеральной Барской конфедерацией.
Скорее всего, именно он предложил «княжне Владимирской» назваться дочерью Елизаветы Петровны и графа Разумовского. По одной из версий, Доманский слышал о существовании такой «княжны Таракановой» от одного из гвардейских офицеров, близких к русскому двору.
Доманский познакомил свою пассию с одним из лидеров Генеральной конфедерации — князем Карлом Радзивиллом.
Самозванка встречалась с Радзивиллом в Венеции уже как «законная дочь» покойной императрицы. Лидер конфедератов довольно прозрачно намекнул, что поляки готовы оказать ей помощь в восхождении на престол, а взамен, став императрицей, «Елизавета II» должна будет вернуть Речи Посполитой Белоруссию, а также заставить Пруссию и Австрию восстановить Польшу в границах года.
План действий, разработанный польскими эмигрантами при участии французских доброхотов, был таков: самозванка с Радзивиллом и группой польских и французских добровольцев отправляются в Константинополь, где под знаменем «княжны Таракановой» создается польско-французский добровольческий корпус, во главе которого «княжна» прибывает на театр военных действий русско-турецкой войны и обращается к русской армии как «законная наследница престола».
С точки зрения трезво мыслящего человека, это был полный бред. Но самозванке, похоже, льстила сама возможность почувствовать себя важной особой. Кроме того, она получила всеобщее внимание и средства, чтобы продолжать вести привычную ей роскошную, весёлую жизнь. В июне года корабль с самозванкой, Радзивиллом и добровольцами на борту отправился в Константинополь, но из-за непогоды и дипломатических осложнений команда надолго застряла в Дубровнике Рагузе , поселившись в доме французского консула.
К тому времени авантюристка так вошла в роль, что, похоже, и сама поверила в своё высокое происхождение и предназначение. Несмотря на предостережения своих покровителей, она попыталась установить связь с командованием русской эскадры, находившейся у берегов Италии, и объявила свои права на русский престол. Появление новой самозванки не на шутку всполошило Екатерину II. Самозванка не просто выдавала себя за дочь Елизаветы Петровны, но и прямо обвиняла императрицу в убийстве Петра III и узурпации власти.
Это подрывало престиж русской короны в Европе, поэтому Екатерина II сразу предприняла энергичные меры по обезвреживанию авантюристки. Графу А. Орлову, находившемуся с русской эскадрой в Средиземном море, было приказано во что бы то ни стало арестовать княжну и переправить её в Россию. В случае провала этой затеи Екатерина даже разрешила Орлову бомбардировать Дубровник из корабельных орудий. Тем временем в Дубровник пришло известие, что турецкая армия разгромлена и Турция ищет мира с Россией.
Какой уж тут «добровольческий корпус»! Франция, неверный союзник конфедератов, вызвалась стать посредником в русско-турецких мирных переговорах. Итальянские банкиры отказали самозванке в финансовой помощи.
Взбешённая «княжна» написала письмо турецкому султану, требуя от него продолжать войну, но Радзивилл даже не стал отправлять это письмо. Он уже понял, что попал в глупейшее положение. Акции «княжны Таракановой» упали до нуля, и когда пришло известие о заключении Кючук-Кайнарджийского мира между Россией и Турцией, Радзивилл окончательно порвал с «княжной» и отбыл обратно в Венецию.
Самозванка уехала в Неаполь, затем в Рим, где «наследницей русского престола» заинтересовался влиятельный кардинал Альбани. Авантюристка поняла, что нужно действовать самой. Её не оставляла мысль привлечь на свою сторону русскую эскадру в Ливорно. Она написала личное письмо Алексею Орлову, в котором именовала себя сестрой Пугачёва, законной царицей Елизаветой II и обещала, в случае восстановления своих законных прав, осыпать графа разными почестями и выразить «нежнейшую благодарность».
Встреча Орлова и «княжны» состоялась в феврале года в Пизе, куда самозванка прибыла под именем графини Силинской Зелинской. Орлов заранее снял для нее в Пизе дом. Здесь Орлов впервые увидел знаменитую авантюристку. Она была среднего роста, сухощава, статна, волосы черные, глаза карие, слегка косящие, нос с горбинкой.
Своим обликом она напоминала итальянку. Самозванка в совершенстве владела французским и немецким языками, могла объясняться по-английски и по-итальянски, но совсем не знала русского языка, и почти не разбиралась в русской истории.
Она считала сестрой своей «матери» императрицу Анну Иоанновну спутала с ней Анну Петровну, мать Петра III , а своего «отца» называла украинским гетманом на самом деле гетманом был брат фаворита, Кирилл Разумовский. Окончательно убедившись, что перед ним авантюристка, Орлов повёл с ней свою игру.
Согласно официальной версии, он притворился влюблённым в «княжну», предложил ей руку, сердце и свои услуги «повсюду, где бы она их не требовала». Как далеко простиралось притворство, и где находилась грань между фальшью и истинным чувствами предводителя русской эскадры — не знает никто. Во всяком случае, самозванка ему поверила. Для следствия по делу самозванки была создана специальная комиссия во главе с князем А. Личность авантюристки комиссию интересовала мало.
Главной целью следствия было выяснение того, кто руководил самозванческой интригой. Комиссия выслушала показания самозванки, которые напоминали собой один и тот же «дамский роман», пересказанный в разных вариантах и каждый раз с новыми подробностями. Выслушивая всё более и более фантастические версии биографии «княжны», А. Голицын буквально хватался за голову. Отделить здесь правду от вымысла было совершенно невозможно.
Подследственная очень плохо переносила заключение, была больна туберкулёзом и находилась на пятом месяце беременности. Каждый день она строчила отчаянные письма Екатерине II, князю Голицыну, графу Орлову, билась в истерике, клялась провести всю оставшуюся жизнь в монастыре.
Однако от легенды о своём «царском» происхождении не отреклась и своего настоящего имени никому не назвала. В ноябре самозванка разрешилась от бремени сыном. Его восприемниками стали генерал-прокурор князь А.
Вяземский и жена коменданта Петропавловской крепости. Этот незаконнорожденный сын графа Алексея Орлова-Чесменского и «княжны Таракановой», как утверждают, был впоследствии известен под именем Александра Алексеевича Чесменского. Он служил в лейб-гвардии Конном полку и умер в очень молодом возрасте. Арестованные вместе с «княжной» её приближённые - Доманский, Чарномский, служанка и камердинер - после допросов были высланы за границу.
Каждому из них было выдано на дорогу по пятьдесят рублей, и всем им под страхом смертной казни запретили приезжать в Россию. Впоследствии появился слух, что княжна Тараканова погибла 10 сентября года во время наводнения в Петербурге. Эта легенда вдохновила К. Флавицкого на создание картины «Княжна Тараканова», ставшей классикой.
На этом можно было бы поставить точку, но образ таинственной узницы вызвал к жизни и целое море других легенд. В году в московский Ивановский монастырь по приказу императрицы Екатерины II была доставлена нестарая ещё женщина, сохранившая на своём лице следы редкой красоты. Неизвестную постригли в монахини под именем Досифеи.
Никто не знал ни ее настоящего имени, ни ее происхождения. Видно было только, что она «происхождения знатного, образования высокого».
Говорили, что это - принцесса Августа Тараканова, дочь от тайного брака императрицы Елизаветы с графом Алексеем Григорьевичем Разумовским. Двенадцать лет она тайно проживала в монастыре, а когда умерла Екатерина II, к ней стали допускать посетителей. Досифея рассказывала историю, очень похожую на историю «охоты» Орлова на авантюристку «Тараканову», только все события относились инокиней к году.
Это лишает их возможности более развернуто аргументировать свою позицию». Под самозванством предполагается присвоение имени представителя царствующей династии, хотя самозванцами могут быть представители самых различных социальных классов и групп.
В своем научном труде О. Усенко дает следующее определение термину «самозванец» — обманщик, «ложный» носитель какого-либо статуса. Но стоит предварительно обозначить, что освещение основных примеров истории российских самозванцев XVIII века раскрывает на практике отличие дефиниций «самозванство» и «самозванчество». Возможно провести разделение самозванцев на несколько групп: при общественном одобрении и поддержке населения и более сильных слоев общества «самозванчество» , или при полном отсутствии поддержки «самозванство».
Страница 1 из План Введение 3 Глава 1. Появление понятия «самозванства» в истории. Примеры самозванства в мировой истории 4 Глава 2. Самозванчество в контексте истории России 6 2. Влияние самозванцев на ход развития русского государства 9 Глава 3.
Глава 1. Примеры самозванства в мировой истории Этимологически «самозванство» - это термин, который может быть буквально раскрыт как «призвать себя к царству». Феномен самозванства можно назвать продуктом самодержавия. Скачать: txt
